Слава вам, идущие обедать миллионы!
И уже успевшие наесться тысячи!
Выдумавшие каши, бифштексы, бульоны
И тысячи блюдищ всяческой пищи.

Если ударами ядр
Тысячи Реймсов разбить удалось бы —
Попрежнему будут ножки у пулярд,
И дышать попрежнему будет ростбиф!

Желудок в панаме! Тебя ль заразят
Величием смерти для новой эры?!
Желудку ничем болеть нельзя,
Кроме аппендицита и холеры!

Пусть в сале совсем потонут зрачки —
Все равно их зря отец твой выделал;
На слепую кишку хоть надень очки,
Кишка все равно ничего б не видела.

Ты так не хуже! Наоборот,
Если б рот один, без глаз, без затылка —
Сразу могла б поместиться в рот
Целая фаршированная тыква.

Лежи спокойно, безглазый, безухий,
С куском пирога в руке,
А дети твои у тебя на брюхе
Будут играть в крокет.

Спи, не тревожась картиной крови
И тем, что пожаром мир опоясан, —
Молоком богаты силы коровьи,
И безмерно богатство бычьего мяса.

Если взрежется последняя шея бычья
И злак последний с камня серого,
Ты, верный раб твоего обычая,
Из звезд сфабрикуешь консервы.

А если умрешь от котлет и бульонов,
На памятнике прикажем высечь:
«Из стольких-то и стольких-то котлет миллионов —
Твоих четыреста тысяч».