Стихотворение: 1830 Год. Июля 15-гоМихаил ЛермонтовЗачем семьи родной безвестный круг Я покидал? Все сердце грело там, Все было мне наставник или друг, Все верило младенческим мечтам. Как ужасы пленяли юный дух, Как я рвался на волю, к облакам! Готов лобзать уста друзей был я, Не посмотрев, не скрыта ль в них змея. Но в общество иное я вступил, Узнал людей и дружеский обман, Стал подозрителен и погубил Беспечности душевной талисман. Чтобы никто теперь не говорил: Он будет друг мне! — боль старинных ран Из груди извлечет не речь, но стоп; И не привет, упрек услышит он. Ах! я любил, когда я был счастлив, Когда лишь от любви мог слезы лить. Но, эту грудь страданьем напоив, Скажите мне, возможно ли любить? Страшусь, в объятья деву заключив, Живую душу ядом отравить И показать, что сердце у меня Есть жертвенник, сгоревший от огня. Но лучше я, чем для людей кажусь, Они в лице не могут чувств прочесть; И что молва кричит о мне... боюсь! Когда б я знал, не мог бы перенесть. Противу них во мне горит, клянусь, Не злоба, не презрение, не месть. Но... для чего старалися они Так отравить ребяческие дни? Согбенный лук, порвавши тетиву, Гремит — но вновь не будет прям, как был, Чтоб цепь их сбросить, я, подняв главу, Последнее усилие свершил; Что ж. Ныне жалкий, грустный я живу Без дружбы, без надежд, без дум, без сил, Бледней, чем луч бесчувственной луны, Когда в окно скользит он вдоль стены. | История: Совершенно правдивая история. Произошло это в начале 70-х в Москве. В одном из московских ВУЗов училось два приятеля. У одного фамилия была - Борода, у другого - Мороз. Решили они как-то отправить телеграмму своему общему знакомому, поздравить с чем-то. Написали все как положено и подписались "Борода-Мороз". Бабулька-телеграфист телеграмму отправлять отказалась: - Мы шифрованные телеграммы не принимаем! Друзья, из соображений безопасности, спорить не стали и разачарованные ушли. Вот такая вот советская бдительность.) | |